Новости

В первые месяцы после нападения немцев на СССР Иван Алексеевич питал иллюзии относительно спасения русской цивилизации от большевиков руками германского нацизма, рассматривая военную агрессию в качестве технического инструмента освобождения от «красной чумы». От этого заблуждения Бунин избавлялся постепенно. Победу Красной армии в битве за Сталинград он отмечал уже как личную. Более того, в дни Тегеранского совещания,  удивляясь самому себе, Бунин писал в дневнике: «Нет, вы подумайте, до чего дошло — Сталин летит в Персию, а я дрожу, чтобы с ним не дай Бог чего в дороге не случилось».

В 1915 году, когда вышел в свет рассказ «Господин из Сан-Франциско», сделавший всемирно известным его автора, Владимир Илиодорович Россинский,  модный московский художник-портретист начала XX века,  в мастерской которого собирался весь цвет художественной Москвы,  создал парадный,  ныне растиражированный портрет Ивана Бунина, автора прогремевшего литературного произведения. 

Личность Ивана Бунина привлекала художников. Статная фигура, правильные красивые черты лица, аристократическая осанка,   выразительный взгляд, сложность  характера  –  всё то, что буквально во все времена просится на холст или бумагу. В воспоминаниях он с юмором написал о том, что увернулся от Репина и Нестерова, проявивших желание написать его портрет. Однако, кисти многих живописцев запечатлели совершенно разные, не похожие друг на друга,  образы писателя.

Растиражированная цитата из романа «Жизнь Арсеньева» отражает позицию автора на предмет обсуждения.  В уста Алексея Арсеньева Бунин вкладывает свое понимание таких категорий как долг, революция и революционеры, общественное дело и его развитие:  «Ах, эта вечная русская потребность праздника! Как чувственны мы, как жаждем упоения жизнью, — не просто наслаждения, а именно упоения, — как тянет нас к непрестанному хмелю, к запою, как скучны нам будни и планомерный труд!